Следующий проект он выбирал очень долго— пока, вконце концов, нерешился сделать фильм изобошедшей газеты всего мира истории отом, какв одном маленьком монастыре навостоке Румынии загубили девушку, изгоняя изнее злых духов. Правда, отреальных событий режиссер постарался отойти какможно дальше: он построил фильм напротиводействии между двумя подругами— Войкицей (Космина Стратан), которая после детского дома ушла вмонастырь, иАлиной (Кристина Флютур), которая после того же детского дома уехала было назаработки вГерманию, новернулась, потому что немогла жить безВойкицы. В интервью РИА Новости Мунджу объяснил, кто вовсем виноват изачем строить картину надлинных планах. Слушала Ольга Гринкруг.
—Экзорцизм оказался неожиданно популярен вВосточной Европе. В прошлом году наММКФ был польский фильм «Именем дьявола», там фигурировали сходные материи. Откуда такой интерес?
—Фильма «Именем дьявола» я несмотрел, хотя было бы любопытно. А моя история началась срельных событий, произошедших в2005 году врумынской Молдове. Точнее, сопубликованной вместной газете заметки отом, каксвященник вправославном монастыре привязал ккресту девушку, приехавшую вгости кодной изпослушниц, иначал изгонять изнее злых духов, аона неожиданно умерла. История была изложена эффектно, нонеточно, однако именно втаком виде она разошлась позаголовкам всего мира. Чуть позже Татьяна Никулеску, которая тогда работала корреспондентом «Би-Би-Си», решила разобраться впроизошедшем. Постепенно ей удалось пролить некоторый свет насобытия тех дней. Оказалось, какводится, что там все было гораздо сложнее, чем кажется, ноТатьяна старалась выслушать всех иникого несудить, поэтому сней общалась даже церковь. Интерес был вдеталях: кактак может получиться, что сейчас мы свами сидим заодним столом ипризнаем друг друга людьми сосвободной волей, ачерез три недели я решаю, что ввас вселился дьявол, ипривязываю вас ккресту? Тем временем начался процесс, причем доего завершения все обитатели монастыря оставались насвободе, асвященнику даже разрешили провести заупокойную службу попогибшей девушке— довольно странная идея, намой взгляд. Никто вмонастыре невидел никакой своей вины— они были уверены, что девушка умерла почистой случайности, потому что насамом деле чем-то болела, аобвинительный приговор сочли данью общественной условности: раз был скандал, кто-то должен расплачиваться. Священника витоге впрошлом году выпустили, ноот церкви их всех отлучили, причем безовсякого разбирательства. Но эта история— непро экзорцизм, аскорее пронаше сегодняшнее общество. Про то, что ирелигиозные, исветские власти могут ошибаться: одни— творя зло воимя добра, вторые— воздерживаясь отлюбого вмешательства, чтобы ненавредить.
—Священник увас протестует против официальных церковных властей.
—Его позиция, действительно, радикальнее, чем официальная: он отказывается отсвоего оклада изпротеста против экуменизма иразмывания традиционных ценностей, нехочет расписывать свою церковь, хотя поправилам вправославной церкви должны быть росписи, ииз-за этого возникает некий конфликт сместными церковными властями, подробности которого я витоге изкартины вырезал. Отчасти из-за этого он берется изгонять издевушки злых духов— чтобы продемонстрировать свои способности, доказать, что он многое может. Но истинный христианин недолжен ничего доказывать, гордыня— страшный грех.
—Фильм наверняка обвинят вантиклерикализме.
—В Румынии, каки вомногих других странах, церковь обладает большим могуществом, новласть подразумевает ответственность, ане запрет налюбые сомнения, связанные сцерковными установками. Вдобавок, зачастую истинные религиозные ценности подменяются их поверхностным толкованием, алюди, которые считают себя религиозными, насамом деле просто суеверны, только непонимают, что между глубокой верой иповерхностными иррациональными рефлексами есть большая разница.
—Вы снимали внастоящем монастыре?
—В декорациях. Церковь— сакральное пространство, я никогда нерешился бы делать фильм внастоящем храме. Тем более, что среди актеров есть религиозные люди, иим было бы невозможно играть те психически ифизически изнурительные сцены, которые прописаны всценарии, перед настоящим алтарем. Так что специально длясъемок я построил декорации нахолме, неподалеку отБухареста.
Предварительно я съездил вту церковь, где события происходили насамом деле, нокопировать ее нестал. У меня все-таки другая история, другое место действия, другие отношения между девушками. Соответственно, фильм держится надругом конфликте. В реальности смерть девушки наступила из-за незнания, невнимания инеудачного стечения обстоятельств. Эти мотивы я оставил, номне важно было поговорить еще ио роли религии всовременном обществе, отом, что происходит, если религию интерпретировать буквально, иесли люди, которым положено быть рациональными— например, врачи— начнут, какв фильме, вместо рецептов прописывать больным молитвы, смешивая собственные религиозные убеждения спрофессией. Кроме того, висходной истории девушки были просто подругами— между ними небыло той связи, которая возникает между детьми, лишенными семьи. Алина же, оставив Войкицу вмонастыре, теряла непросто подругу— она теряла единственного человека, который ее любил: именно потому она так занее боролась. Каждая изних избольшой любви старалась доказать, что другая неправа, каждая старалась вернуть заблудшую подругу напуть истинный— азакончилось все так, какзакончилась.
—Вы категорически протестуете против того, чтобы «За холмами» сравнивали с «Четырьмя месяцами, тремя неделями идвумя днями», носопоставление напрашивается— хотя бы потому, что итам, итам сюжет построен наотношениях двух девушек, судьба которых зависит отодного мужчины.
—Две девушки есть. Признаю. Но «Золотая пальма» неозначает, что я должен снимать один итот же фильм снова иснова. Мне нужна была современная история, потому что я устал отвремен Чаушеску, где происходило действие предыдущей картины. Начав писать сценарий, я осознал, что структура немного напоминает «Четыре месяца…», новсе же здесь совсем иной конфликт, инадеюсь, что некоторое сходство мне простят. Ну аобращение кженским характерам объясняется просто: меня занимают моральные вопросы, аженщины каксущества более хрупкие оказываются жертвами агрессии чаще, чем мужчины. Возможно, когда-нибудь дойду идо мужчин— дайте мне время!
Зато постилю обе мοи κартины очевидно похожи: длинные планы, отκаз отмузыκи, отκаз отмοнтажа, ручная κамера. Визуальная сторона любοгο фильма зависит отпроисходящих внем сοбытий: режиссер должен быть открытым ипонимать, что диктует ему история. Мы сОлегοм Муту, например, ссамοгο начала решили, что действие будет происходить нелетом, κакбылο вреальности, азимοй.
—Почему? Потому что испытание жизнью вмонастыре, где нет даже электричества, отэтого делается более суровым?
—Потому что нам нужно было показать возрождение природы вфинале. Жизнь продолжается, весна наступает, несмотря нина что. И еще мне важно было наряду смонастырской жизнью показать жизнь реальную, происходившую совсем рядом смонастырем, нос психологической точки зрения отстоящую очень далеко. В моей картине важна роль нетолько религиозных, нои социальных институтов. Детского дома, где Алине иее брату дали какое-то образование, ноне дали нилюбви, ниморальных ориентиров, иоткуда их выпустили, предоставив либо искать черную работу вгороде, либо эмигрировать, либо отправляться вмонастырь— больше никакого выбора уних небыло.
Многие сцены я витоге вырезал. Поначалу мне казалось, что «За холмами» надоделать попринципу скорее романному, чем кинематографическому, неупуская ниодной детали, даже когда подробности касаются недвух главных героинь, аобщественного устройства вцелом— ведь витоге именно эти детали определят судьбу девушек. Но я никогда прежде неимел дело с240-страничным сценарием. Когда объем так велик, невозможно сходу представить себе весь фильм целиком. Ты понимаешь, чем все должно закончиться, ноне понимаешь, как. Так что я начал снимать все сцены последовательно, меняя что-то походу дела, потому что нельзя заставить актеров играть вещи, которые кажутся им неестественными. В конце концов, все встало насвои места, важное отделилось отневажного.
Но я досих пор неуверен, что многосложные истории вроде этой могут стать хорошим материалом длякино. Мне важно было один раз попробовать. Но вкино время течет нетак, какв романе. А суть фильма— нев кадре, нев монтаже, нокак раз втечении времени. Именно поэтому я снимают такие длинные планы. Однако есть предел, который лучше непереходить, неслучайно обычные фильмы непревышают определенной длины.
—Вы небоитесь, что зрители начнут сбегать ссередины?
—Бояться нечего— вРумынии зрителей почти неосталось, ате, что есть, смотрят одно сплошные американские боевики. И я пойму, если они, попав намой фильм, начнут выходить иззала. Картина требует некоторых усилий— набраться терпения наполтора часа, чтобы получить всю необходимую информацию. После этого события начинают разворачиваться очень быстро. Я требую многого отзрителя— потому что я делаю неразвлекательное кино, афильмы, которые заставят людей задавать себе вопросы. Если они хотят развлекаться исмотреть намелькающие картинки— милости просим, таких режиссеров много. Но мне совершенно ненужно становиться одним изних.