Наκануне, когда Лиза еще носила под сердцем сына, она нашла время, чтобы рассκазать «Труду» о вοйне, жертвенности руссκих женщин, и футбοле.
— Вы не в первый раз играете женщину военной эпохи — сначала в »Пяти невестах», теперь — в »Матче». Что, по-вашему, значит быть женщиной во время войны?
— Эти фильмы и роли очень разные: «Пять невест» — комедия, «Матч» — патриотическое кино, драма. Так что сравнивать этих героинь очень сложно. Если же говорить в целом об образе женщины во время войны, я думаю, что объединяющими чертами были твердость характера, жертвенность, надежда и сила веры — в победу, в то, что близкие обязательно вернутся живыми. В нашей культуре есть этот образ, о нем часто говорили и художники, и режиссеры. Когда я рассуждаю на тему войны, то у меня перед глазами всегда стоит образ Родины-матери — это мать, сестра, жена, которые ждут, молятся. Думаю, что в каждой семье были или есть бабушки, которые под этот образ подходят, и каждая из них — это женщина войны. И неважно, была ли она на фронте или в тылу: возила почту, как Зоя, моя героиня из »Пяти невест», или жила в оккупированном Киеве, как моя героиня Анна из »Матча». Каждая из них имела свою судьбу, но каждая жила верой.
— Как думаете, эта вера помогала тем, кто был на фронте?
— Об этом лучше спросить у ветеранов, но думаю, что да.
— В вашей семье есть подобные истории?
— Я знаю, что у моей прабабушки все четверо сыновей были на фронте, и она каждый божий день молилась о том, чтобы все они вернулись, молилась с первого до последнего дня войны. И все ее сыновья вернулись целыми и невредимыми.
— Вы упомянули про жертвенность женщин войны. Мне кажется, что вашу героиню Анну это слово характеризует лучше всего. Но ведь свою жертву она приносит скорее ради любимого мужчины, чем ради победы.
— Конечно, если вы посмотрите фильм, то это станет понятно. Моя героиня идет на большую жертву ради человека, которого любит. Она буквально переступает через себя: идет на сожительство с нелюбимым мужчиной, который в определенный момент оказался в выгодном положении. И все это только ради того, чтобы ее любимого освободили. Она наступает себе на горло, отказывается от собственных чувств, сносит все упреки от того, кого любит. Вот такая сложная ситуация.
— А вы ради своей любви могли бы пойти на жертву?
— Надеюсь, что мне никогда не придется столкнуться с подобной ситуацией.
— Как вам работается с Сергеем Безруковым? Вы уже не в первый раз встречаетесь на съемочной площадке.
— Прекрасно. У нас совсем не было этого периода притирки, когда нужно почувствовать друг друга, научиться говорить на одном языке. Мы знаем, как, образно говоря, звучит наш дуэт, поэтому нам было очень легко войти в работу. Вообще мы с Сергеем вместе придумывали линию наших персонажей. На самом деле совместных сцен у нас мало, и нам тем более хотелось их оживить, сделать узнаваемыми отношения наших героев. У каждой пары есть свои привычки, жесты, словечки, песни, знаки, которые понимают только возлюбленные. И мы пытались все это сочинить. По сути, мы сочиняли язык наших персонажей. Возможно, в полнометражной версии это будет не так хорошо видно, зато в телевизионную, я думаю, все эти моменты попадут.
— А как думаете, вот вы или ваша героиня могли бы с такой же силой полюбить немецкого солдата? Сердцу ведь не прикажешь.
— Подобная история — у другой героини фильма, Кати. Она как раз влюбляется в немца. И у нее внутри все кипит, все горит страхом, ненавистью, растерянностью, стыдом. Мне трудно говорить о женщинах, которые вступали в какую-то связь с немцами. У кого-то это, наверное, возникало по любви, у кого-то это был долг, у кого-то — подчинение. Каждая шла на это по своим причинам, но осуждать, мне кажется, никого не стоит. Вообще обстоятельства, которые вы предлагаете, очень кинематографичны. Конечно, в кино такое всегда выглядит очень ярко. А что бы делала я, если бы попала в такую ситуацию: Не знаю. Не думаю, что во мне могло бы родиться чувство, любовь к немецкому солдату. Хотя это непредсказуемо. Любовь иногда бывает такой безумной, что перехлестывает все чувства не то что к родине, а к семье, друзьям, близким, и ты слепо ей следуешь. И в этом случае совершенно не важно, кто он — немец, итальянец или русский. Я думаю, что всякий человек — живой человек — подвержен этому чувству. Каждый может влюбиться и в красавицу, и в чудовище. Зачастую любовь бывает слепа и точно не имеет национальности.
— Вам самой какая любовь ближе: необдуманная, страстная или спокойная?
— В кино всегда предпочтительнее что-то страшное, сильное, безоглядное, а в жизни все зависит от характера человека. Я человек спокойный и семейный.
— Значит, вам интереснее играть тех женщин, которые на вас в жизни не похожи?
— Мне просто нравится играть женщин с интересной судьбой. Они могут быть и скупыми на эмоции снаружи, но внутри у них будут кипеть страсти. И наоборот — вызывающие, но пустые женщины. Роли должны быть разными, всегда с радостью берусь за новый персонаж и стараюсь подойти к нему с разных сторон. Я жадная до работы, хотя и достаточно выборочно отношусь к своим ролям. Слава богу, у меня есть театр — здесь гораздо больше возможностей пробовать и воплощать.
— Что для вас значит быть русской женщиной?
— Мне кажется, к понятию «женщина» неприложимо понятие «национальность». Хотя если вспомнить русскую литературу, то образ русской женщины у меня связан с женами декабристов. Я думаю, что самое главное в них — это жертвенность по отношению к своему мужчине и меньшая, чем, например, на Западе, эмансипация.
— Фильм «Матч» хотя и не только про футбол, но и эту тему там стороной не обошли. Вы как к этому виду спорта относитесь? Смотрите, болеете?
— Мой папа (актер Михаил Боярский. — »Труд») болеет за »Зенит», об этом, по-моему, почти все знают. Поэтому и я так или иначе всегда знаю, где эта команда, с кем она играет, с каким счетом закончился матч. Хотя я скорее пассивный болельщик: на чемпионаты никогда не ездила, специально ничего не разузнаю. А вообще «Зенит» — это единственная в Петербурге и любимая всеми команда, так что, думаю, каждый житель города про нее что-нибудь знает и, конечно, болеет за нее.
— А ваш муж за какую команду болеет?
— Максим (актер Максим Матвеев. — »Труд»), к моему счастью, не очень интересуется футболом. Но когда папа смотрит матчи «Зенита», то мы с удовольствием к нему присоединяемся и все болеем за »Зенит».
— Где вы, потомственная петербурженка, сейчас живете? Ведь ваш муж — из Москвы.
— И что? Не с Луны же. Где жить — неважно, мы предпочитаем быть людьми мира. Наша профессия определяет наш образ жизни и географию передвижений. К тому же сейчас такие маленькие расстояния, как между Москвой и Петербургом, совершенно не ощущаются. Так живет вся наша семья, и мы в этом счастливы.